Насколько реально айкидо?

Тренировки айкидо и каратэ существенно различаются. С этим никто не будет спорить. И дело тут не столько в степени физических нагрузок. Можно и айкидоистов заставить по двести раз отжиматься, приседать и поднимать ноги, и они все равно останутся айкидоистами, а каратистов осваивать укэми и захваты, что им нисколько не повредит.

Тренировки айкидо и каратэ существенно различаются. С этим никто не будет спорить. И дело тут не столько в степени физических нагрузок. Можно и айкидоистов заставить по двести раз отжиматься, приседать и поднимать ноги, и они все равно останутся айкидоистами, а каратистов осваивать укэми и захваты, что им нисколько не повредит.

Разница же заключается в том, что значительная часть тренировки каратэ отводится под спарринги. Спарринг — это практическое применение усвоенной техники в условиях жесткой конфронтации. Если боец умеет правильно наносить удары, у него хорошая стойка и навыки перемещений, отличная реакция и мощные легкие — это совсем не значит, что он победит, поскольку его противник мало чем отличается от него в этом плане. В спарринге выигрывает тот, кто более раскрепощен, спонтанно и творчески применяет механически заученные технические действия, умеет правильно оценить ситуацию и адекватно среагировать. Он уже с первых мгновений боя морально подавляет противника своим поведением: собранностью, мобильностью, непримиримостью. Попасть по нему невозможно, сам же он постоянно наносит безжалостные жесткие удары в прорехи в обороне противника. Известно много случаев, когда бойцы со стажем, обладающие отличной техникой и высокой скоростью, безнадежно проигрывали менее техничным противникам, имеющим большой опыт кумитэ. А уж стоит ли вообще говорить о свирепых уличных бойцах? Один из армейских “дедов” как-то сказал: “Больше всего мне нравилось бить каратистов”.

В классическом айкидо спарринги полностью отсутствуют в том смысле, какой вкладывают в это понятие каратисты — каскад технических действий для расшатывания защиты противника и нанесения решающего удара. Техника изучается в виде ката — строго определенного набора технических действий со стороны обоих партнеров. Укэ выполняет определенные действия, цель которых — помочь тори правильно отработать прием и уберечь себя от травм. Подобная страховка на начальном этапе обучения кажется наигранной, а ката обычно считают чем-то вроде ритуального танца, потерявшего свое прикладное значение.

С ростом технического мастерства обучающегося усложняются условия обучения. Скорость отработки ката увеличивается, техника становится более экономичной и видоизменяется в соответствии с представлениями айкидоиста о ней. Становится нормой частая практика дзию вадза, вносящая в обучение существенный элемент творчества. Уже на этом этапе становится понятно, что “нереальная и нерациональная” техника укэми в условиях дзию вадза — единственный способ для укэ избежать травм. Он не имеет ни малейшего представления о том, какую вадза применит его партнер в ответ на атаку, и только прочно усвоенные навыки страховки позволяют ему вовремя реагировать на неожиданные броски, болевые удержания и атэми. В айкидо предполагается, что атака противника контролируется с первого же ее момента, и в дальнейшем противник находится в полной власти защищающегося. Напасть на айкидоиста — то же самое, что сунуть руку между валков работающего прокатного стана. Противника, неосторожно напавшего на мастера айкидо, мощно втягивает в себя неведомый смерч и, ослепленного, смятого, изломанного, “выплевывает” обратно. Достаточно посмотреть на технику сихана, чтобы понять: жесткий и негибкий человек, не умеющий страховаться “по правилам” айкидо, вряд ли выживет после одного такого приема. Даже спортсмены 1-2 дана кажутся неуклюжими детьми в паре с мастером 7-8 дана.

Вот мы и подошли к главному. В реальности айкидо как прикладной боевой системы сомневается только тот, кто или не занимался им вовсе, или занимался слишком мало. Мне очень понравилась речь Александра Грачева, сказанная им на одном из семинаров в ответ на мои сетования по поводу жесткой конкуренции айкидо с силовыми единоборствами:

“Конечно, научиться ломать носы можно и за два месяца. Но сможет ли успешный сегодня боксер точно так же держать удары в голову в шестидесятилетнем возрасте? Вряд ли. А айкидо заниматься — безусловно, сможет. Все мастера самых разных боевых искусств на определенном этапе своего пути приходят к айки в том или ином виде. Айкидо — оно как жизнь. Общество признает человека полноценной личностью только по достижении им 20 лет. То же самое в айкидо: пройдет не один десяток лет, прежде чем новичок станет настоящим зрелым мастером в полном смысле этого слова.”

Но преимущества айкидо очевидны. Во-первых, айкидо — это цельная система воспитания личности. Она воспитывает не только сильного бойца, но и богатого духовно индивида, стремящегося к самосовершенствованию и обладающего, если можно так сказать, повышенной личностной эффективностью. Я лично бесчисленное количество раз с грустью отмечал, что успешные на соревнованиях, техничные бойцы АРБ, бокса, кикбоксинга и даже каратэ в жизни — агрессивные, неуравновешенные люди, привыкшие самоутверждаться за счет унижения других, а все свои проблемы решать единственным понятным им способом — кулаками. Исключение составляют считанные единицы, для которых боевые искусства — не способ самоутверждения, а Путь мира.

Показателен тот факт, что к айкидо приходят очень многие люди, до этого успешно практикующие другие стили — каратэ, самбо, дзюдо. И все они говорят, что именно в айкидо нашли то, чего им не хватало раньше. Что заставляет этих сильных бойцов, несомненно, умеющих постоять за себя в жесткой схватке, обращаться к “мягкому и нереальному” айкидо? У каждого человека свои, глубоко личные мотивы. Но несомненно одно: если это происходит, может, стоит взглянуть на айкидо по-другому?